Логин
Пишет Гость:
11.05.2011 в 16:51
897 слов.URL комментария
Четырнадцатого числа первого понедельника, в доме завёлся Жуков.
"Убейте меня на хрен", - подумал Дюма.
Иметь в постоянном доступе агрессора, ему никак не улыбалось. Не оставалось никаких сомнений, что Жук в первую же неделю наведёт свои порядки, распишет правила и... что там ещё делают агрессоры? Задавит волевой сенсорикой, вот. А как же.
Так что, Дюма глубоко вздохнул, сел на диванчик и постарался убедить себя в том, что он самое уживчивое существо во вселенной. А уж Жуковых вообще обожает прямо с рождения. Немного коробил тот факт, что на самом деле Дюма этот тим в глаза никогда не видел, но базовая волевая сенсорика смутно намекала.
Когда Дюма окончательно сконцентрировался на бесконечной любви к Жуковым, он внезапно обнаружил, что все Жуковские вещи уже переехали в его квартиру.
"Когда он успел?!" - ошарашенно подумал Посредник, соображая, а где же сам хозяин всего этого барахла. Аккуратно переступая через футбольные мячи, Дюма выполз в коридор.
Хозяин был на кухне. Он сидел за столом, уминал борщ, вытащенный из холодильника, и с мрачным выражением лица читал книгу "Психологический тренинг. Как не убить всё живое".
Дюма вздохнул и решил отложить "первый контакт" на потом.
Правда, в этот день всё равно ничего не получилось, а к вечеру Жуков кому-то позвонил и куда-то уехал. Дюма грустно выполз на кухню, заглянул в пустую кастрюлю и отметил, что надо бы вынести мусор, который кокетливо украшал психологический тренинг порванный надвое. Кажется, Жукову не нравилось "всё живое".
На следующее утро весь дом проснулся от грянувшего в стены русского рока. Кипелов вперемешку с Тараканами призывал мир немедленно ломануться "выше, сильнее и быстрее". Примерно тоже самое орал Жуков, объясняя постучавшемуся в двери сектанту, куда тот может идти вместе со своим Иеговой. Выползший в коридор Дюма, успел отметить, что сектант ушёл в слезах.
- Нельзя же так, - ошарашенно сообщил он, когда Жуков захлопнул, грохнувшие об косяк двери, и повернулся.
В ответ на это, его смерили презрительным взглядом.
- Кажется, я знаю, из кого состоит эта секта придурков, - сказала спина Жукова, скрываясь в комнате.
"Убейте меня", - выл Дюма, глядя как Жуков последовательно вышвырнул газетчика, почтальона и ошибшуюся дверью милую девушку.
Несколько раз заглядывали его друзья, которые больше всего напоминали хорошо сплочённую команду, готовую немедленно и в разведку. Жуков сидел с ними во главе стола, развалившись на диване и время от времени рявкал своё веское слово. Дюма косился на это неодобрительно, но заметив, что народ жуёт ролтон, кромсая его прямо в пакетиках как чипсы, в очередной раз внутренне орал: "Убейте меня!" и с непринуждённой улыбкой предлагал гостям, чего-нибудь посытнее. В такие моменты Жуков становился не в пример благосклоннее и, когда наигравшийся в хозяюшку Дюма пытался смыться, Маршал ловил его за воротник и сажал рядом, оставляя в компании.
Вообще единственное, что внезапно их объединило - это кухня. Жуков приходил на кухню регулярно, будто его туда компас вёл. Коварный Дюма как бы невзначай тут же заваливал стол психологическими брошюрами "Как стать добрее" и "Белая этика спасёт мир". Жуков брошюры хвалил. Особенно хорошо они шли с майонезом.
Забавным фактом оказалось и то, что Маршал совершенно не умел готовить. Периодически Дюма заставал его в полнейшей задумчивости уставившегося на холодильник.
- Есть хочешь, - догадывался Посредник.
Так и пошло их совместное проживание. Жуков командовал, дни летели, борщи варились, брошюры иногда даже дочитывались.
Как-то незаметно в ванной появилась новая полочка, в прихожей этажерка, а в один прекрасный день на стене обнаружилась картина, которую Дюма никак не мог повесить, потому что стена - бетон, а перфоратора нет. Посредник полчаса пялился на картину, как на знамение небесное, после чего радостно ломанулся печь пирожки в полном соответствии с белой сенсорикой. Жуков пирожки заценил и рассказал, как весь день другу дачу строил. Попутно он устроил Дюма допрос с пристрастием, на котором ошарашенный Посредник чувствовал себя идиотом, но ближе к концу внезапно понял, что принят в команду. Теперь друзья Жукова торчали у них постоянно.
Однажды утром, после одного из весёлых вечеров, когда Дюма выполз из комнаты ещё плохо соображая, что происходит, он застал Жукова у плиты, сосредоточенно читающего... поваренную книгу.
"Мы все умрём", - подумал Дюма, настраиваясь на самое доброжелательное выражение лица.
- Я умею готовить, - заявил Жуков, не отрываясь от книги.
"Мы умрём прямо сейчас", - решил Дюма, прикидывая, где бы поудобнее устроиться, чтобы, если что, успеть добежать и отобрать.
Жуков тем временем, схватил с плиты кастрюлю. Оказалось, всё это время в ней варились макароны. Не снижая скорости Маршал с размаху бухнул содержимое кастрюли на сковородку.
Плита зазвенела.
По-прежнему глядя в книгу, загрёб со стола пять яиц, разбил их об край и Дюма проводил печальным взглядом радостно разлетающийся по кухне желток. Жуков посмотрел на желток с интересом.
Дюма вздохнул, встал и отобрал у Жукова поваренную книгу.
- Давай лучше я, - проникновенным голосом сказал он. - Или нет, если хочешь, я могу научить тебя готовить.
- Я всё прочитал, - возразил Жуков. - Там же инструкции конкретные.
- Мягче надо, - улыбнулся Посредник, - Это же еда, а не снаряды. Давай, я тебя сам научу.
И пока Дюма готовил, Жуков стоял у него за спиной, высокий как подъёмный кран и наблюдал.
- Вот и всё, - закончил Посредник. - Видишь, всё просто. Но здесь не силой, здесь чувствовать надо, понимаешь?
Жуков задумчиво кивнул.
- Надеюсь, - начал он, - ты чувствовать не только еду умеешь? - Маршал сделал шаг вперёд и вдавил ошарашенного Дюма в плиту. Наклонился, навис.
Дюма дёрнулся было, но под взглядом, успокоился и поднял голову.
"А может всё и не так плохо"...
Четырнадцатого числа первого понедельника, в доме завёлся Жуков.